Жанна

Я надеюсь, что зрители поверят в эту историю. Я застал 90-е. В 1995 году у нас в Грузии пропало все — свет, который давали на полчаса. Пропал газ, и мы грелись на буржуйках, я возил дрова, чтобы растопить печку. Я нес их на спине с дачи 11 километров до трассы, чтобы поймать попутку. Пропал хлеб, и мы писали номера на руке, чтобы стоять в очереди за 600 граммами теста. А мама моя обрезала свои красивые ногти, чтобы было удобнее печь хлеб.
Мы многое изменили в пьесе, убрали все то, что вызвало бы отстранение, например, сцены с матом. Осталось главное. Я выбрал эту пьесу несколько лет назад, когда впервые прочел в «Современной драматургии». Для меня здесь была внятно выписана мысль — о ребенке, о нашей жизни, которая не была идеализирована. Мне показалось, что всему этому можно придать коварный характер, визуально интересный и глубокий, чтобы этот спектакль можно было смотреть снова и снова.

Зураб Нанобашвили