Спектакль «Ханума» и бенефис Веры Великановой

– Зураб Анзорович, каким будет спектакль?

– Могу сказать, каким я его задумывал. А вот каким он получится, в конце концов, не знаю. Хочется сделать спектакль очень театральным, не бытовым. Чтобы история была про очень счастливых, жизнерадостных людей, которые живут в райском саду. Они страдают, любят, пьют вино, переживают – кто-то из-за долгов, кто-то из-за стремления к богатству или желания занять высокое положение в обществе. Но всегда, даже в минуты своего якобы уныния, они невероятно счастливы. Более счастливы, чем, увы, мы сегодня…

– Играет ли какую-то роль ваша ностальгия при создании спектакля?

– Вы этот вопрос задаете, потому что я родом из Грузии? Для меня ведь родина не закрыта. Я каждый год бываю в Тбилиси. Другое дело, конечно, национальный характер имеет большое значение. И я с большим знанием дела создаю этот спектакль, меньше шаржирую, меньше делаю смешными ее персонажей. Зато смешными будут обстоятельства, в которые они попадают.

– Спектакль будет лирическим?

– В чистом виде – это музыкальная комедия, водевиль, где актеры будут петь, танцевать.

– В прессе появилась информация, что «Хануму» специально создаете для заслуженной артистка России Вера Великанова. Это так?

– Более того, это будет бенефис Веры Великановой, актрисы замечательной, со сложной творческой судьбой. Правда, об этом почему-то афиши молчали, пока не состоялся очень непростой разговор с нынешним худруком театра. Хотя для меня странно, что приглашенный режиссер, больше волнуется о бенефисе ведущей актрисы, чем нынешний творческий лидер театра. А ведь бенефис – отдельная форма подачи спектакля зрителю.

– Кто еще занят в этом спектакле?

– Наши замечательные мастера. Андрей Светлов играет Князя, Александр Катков – купца Микича, Сергей Калинский – приказчика Акопа, Инна Станевич – Тэкле, сестру князя, Татьяна Водопьянова – Ануш, Мария Грачева – сваха Кабато, Георгий Хадышьян – Тимоте, Михаил Дубовский играет Коте, Елизавета Велиган – Сону и др. Всего 28 актеров занято.

– Достаточно ли вам времени для постановки «Ханумы»?

– Когда отлажена система в театре, тогда, конечно, достаточно. Когда система барахлит – нет. Не понимаю, почему нельзя работать без аврала, надрыва, нервов. Почему работа подменена или бездействием или ненужной суетой. До премьеры считанные дни, а больше половины декораций, костюмов и реквизита не готовы. А ведь актерам необходимо привыкнуть к ним, как говорят в театре – «обжить».

И, к сожалению, в Краснодаре сейчас недостаточно рекламной информации, которая бы сообщала о новой премьере. А ведь в этом вопросе очень важна своевременность – я не веду речь об агрессивной подаче рекламы, какой-то атаке. Но до людей нужно, элементарно донести информацию о готовящейся работе.

– Зураб Анзорович, в 2006 году вы поставили на краснодарской сцене два спектакля – «Доходное место» и «Дом Бернарды Альбы», в последнем, кстати, главную роль играла тоже Вера Великанова. Получается, в вашем сотрудничестве с краснодарским театром драмы был девятилетний перерыв?

– Но тогда, я не делал никому бенефиса, было просто распределение актеров на роли. А в этот раз – я специально для актрисы подбирал материал, с учетом многих нюансов.

– В прошлом году вы входили в состав жюри регионального фестиваля «Кубань театральная-2014». Это достаточно трудное занятие, если можно так сказать…

– Но очень интересное. Фестиваль – всегда праздник, который, впрочем, дает возможность больше узнать об общем состоянии театров. А когда уже вовнутрь «организма» попадаешь, то понимаешь, что творческая составляющая отодвинута все-таки на второй план. Слишком много ненужного шума. Вспоминается Сизиф, который беспрерывно катит камень в гору – в наказание за свои грехи, и никак не может взобраться на нее.

Но театр не должен топтаться на месте, творческому коллективу, как живому организму, необходимо развиваться, идти вперед. Профессиональный театр не должен превращаться в площадку самостоятельных, самодеятельных работ и привозных антрепризных спектаклей, что сейчас в краснодарской драме, кажется, становится нормой!!! Иначе все, кто в нем служат, привыкнут к так называемой скоропроизводительности, к тому, что все декорации можно создать из подручных материалов, собрать двух-трех коллег и на уровне дружеских, сердечных отношений сделать спектакль.

– И это будет, вы хотите сказать, не профессиональная работа?

– Мне кажется, это будет какой-то клуб по интересам. При таком положении тоже могут выходить интересные постановки. Но здесь больше дело случая, чем закономерность. Когда труппа в театре большая, необходимо выстраивать баланс между мастерством опытных актеров и физическими силами молодых, создавать некий творческий сплав.

– Ситуация с частой сменой худруков в театре драмы длится с начала нулевых годов. И неизвестно, кто виноват в ней. Такое ощущение, что театр болеет, и кажется, что это уже хроническая болезнь?

– Скажу так. Если постоянно бездействовать, не тренировать мышцу, то она атрофируется. И, конечно же, нужны профессионалы. Я не говорю сейчас об артистах…

– Вы сейчас возглавляете Вологодский государственный драматический театр? Какие задачи стоят перед вами в этом качестве?

– Я худрук. В одном лице – главный режиссер и директор театра. 15 лет работаю в таком режиме, приходится решать широкий спектр вопросов: от жилищных проблем своих подчиненных, наличия необходимых гвоздей на сцене, уборки помещений до, конечно, главного – репертуарной составляющей.

– Лет 15 лет назад и в краснодарском театре драмы – первенствовал художественный руководитель, директор играл второстепенную роль. Почему же здесь пришли к иной системе, которая действует сейчас?

– Нет, ныне институт худрука в театре восстановлен, но, еще все зависит от человека, от его личности, насколько он способен быть лидером. А вообще, это вопрос не ко мне, наверное. Я, к сожалению, только могу констатировать то, с чем сталкиваюсь. И при этом могу не осторожничать.

– Можете оценить репертуарную политику театра драмы?

– Сегодня ее нет. Если вести политику – нужно понимать адресность каждого спектакля, его перманентность, развитие и так далее.

– Свою «Хануму» кому адресуете?

– Это спектакль для семейного просмотра. Люди старше 12 лет и до самого преклонного возраста, думаю, с удовольствием его посмотрят.

– Вы, вижу, без улыбки не можете говорить про свою постановку. Почему так?

– Потому что, еще раз повторюсь, этот спектакль, про счастье, про любовь, про искренность в отношении друг к другу, где человек человеку брат, а не враг. К сожалению, чего нам так всем сегодня не хватает. Театр вообще – очень важная, главная, можно сказать, составляющая моей жизни. И смотреть сквозь пальцы на то, что происходит сегодня в нем, не могу спокойно и равнодушно.

– То есть вы все близко к сердцу принимаете?

– Абсолютно. И о каких-то негативных моментах, с которыми сталкиваюсь, говорю, потому что мне небезразлично. И это нужно правильно понимать. Не списывать на желание создать какую-то интригу, подвох. Мне бы хотелось, чтобы мы с вами смогли увидеть нашу премьеру, как она и объявлена, в конце июня. Надеюсь, что получится живой, радостный, красивый и смешной театральный ребеночек.